Орсон Скотт Кард "Сказание о Мастере Элвине"

Ни один из юношей прежде не носил набедренной повязки, поэтому они беспомощно вертели куски шкур в руках. Такумсе стоял рядом и ждал, держа в руках ремни из оленьей кожи, которые должны были поддерживать повязки. Наконец Такумсе посмеялся над их смущением и поднял Эла на ноги. Элвина он одел сам, и Мера, глядя на него, повязал на свои бедра повязку. Конечно, подобная одежда не совсем пришлась им по нраву, но это всяко лучше, чем бегать голышом.

Затем Такумсе опустился на траву, поставив рядом горшок, и показал, как следует есть кашу - опускаешь руку в горшок, захватываешь пригоршню тягучей, желеобразной массы и переправляешь в открытый рот. Каша оказалась настолько безвкусной, что Элвину захотелось тут же выплюнуть ее. Мера понял его намерение и приказал:

- Ешь.

Элвин безропотно повиновался и, проглотив первую порцию, внезапно ощутил, что живот умоляет о добавке. Труднее всего было заставить горло взять на себя работу по переправке каши в желудок.

Когда горшок выскребли досуха, Такумсе отставил его в сторону. Несколько секунд он молча смотрел на Меру.

- Каким образом тебе удалось заставить меня упасть, бледнолицый трус? наконец спросил он.

Эл собрался было все объяснить, но Мера опередил его:

- Я не трус, вождь Такумсе, и, если ты согласишься бороться со мной сейчас, все будет честь по чести.

- Теперь ты хочешь унизить меня в глазах женщин и детей? - мрачно улыбнулся Такумсе.

- Это сделал я, - встрял Элвин.

Такумсе медленно повернул голову, улыбка по-прежнему играла у него на губах, но была уже не столь мрачной.

- Очень маленький мальчик, - сказал он. - Бесполезное дитя. Ты способен раздвинуть землю у меня под ногами?

- У меня такой дар, - пожал плечами Элвин. - Я решил, что ты собираешься избить его.

- Я видел тесак, - продолжал Такумсе. - На нем следы пальцев. Вот такие. - Он провел в воздухе извилистую черту, показывая, какой след оставили пальцы Меры на лезвии тесака. - Это тоже ты сделал?

- Нельзя рубить человеку пальцы.

Такумсе громко расхохотался.

- Замечательно! - воскликнул он и придвинулся поближе. - Дар белого человека оставляет за собой шум, очень громкий шум. Но ты делаешь все очень тихо, и никто не видит.

Элвин не понял, что имеет в виду Такумсе.

Молчание прервал Мера.

- Как ты собираешься с нами дальше поступать, вождь Такумсе? недрогнувшим голосом поинтересовался он.

- Завтра мы снова пустимся в путь, - ответил тот.

- А почему бы тебе не отпустить нас домой? По лесам сейчас бродит по меньшей мере сотня соседских фермеров, злых, как осы. Могут случиться большие неприятности, если ты не позволишь нам вернуться домой.

Такумсе покачал головой:

- Мой брат хочет увидеться с вами.

Мера взглянул на Элвина, потом снова на Такумсе.

- Ты говоришь о Пророке?

- О Тенскватаве, - кивнул Такумсе.

На лице Меры отразилось неприкрытое отвращение:

- Он четыре года строил свой город, и никто не причинил ему ни малейшего зла, четыре года бледнолицые и краснокожие мирно уживались друг с другом, и теперь Пророк вдруг занялся пытками и истязаниями...

Такумсе громко хлопнул в ладоши. Мера тут же примолк.

- Вас схватили чоктавы! Чоктавы пытались убить вас! Мои люди убивают только тогда, когда защищают свои земли и семьи от белых воров и убийц. А люди Тенскватавы не убивают вообще.

Элвин впервые слышал, что между людьми Такумсе и паствой Пророка имеются какие-то различия.

- Тогда как ты узнал, где мы находимся? - подозрительно осведомился Мера. - Откуда ты знал, где нас искать?

< Назад | Дальше >