Елизавета Кожухова "Искусство наступать на швабру"

-- Застрелите ее! -- Железякин резко выбросил палец в сторону дамы. Агент заученным движением выудил из кармана пистолет.

-- Шутка! -- расплылся в радостной улыбке шеф. Агент разочарованно отправил оружие на место.

Тут зазвонил телефон. Железякин схватил трубку:

-- Так, ясно. Значит, на Восточное шоссе. Один? Ах, их там четверо... Ну, понятно. Будь здоров. -- Железякин положил трубку на место. -- Ну, поехали. А ты оставайся тут, -- велел он даме, -- будешь звонки принимать.

-- Чтоб ты разбился, юморист, -- пожелала ему дама.

-- Не дождетесь, -- бросил Железякин и в сопровождении агентов быстро покинул кабинет.

"x x x"

Синий "Москвич" детектива Дубова катился по Восточному шоссе, разрезая светом фар ночную тьму. Сидевший рядом с водителем Серапионыч увлеченно рассказывал о том, как он обнаружил дискету и как они с Василием вели сложное расследование, а инспектор Столбовой и незнакомый человек в наглухо застегнутом пальто и надвинутой на брови шляпе, сидя на заднем сидении, внимательно слушали.

Когда доктор закончил красочный рассказ, попутно дополненный такими подробностями, каких в действительности-то и не было, то заговорил Дубов:

-- Извините, ради бога, Егор Трофимович, но теперь мне кажется, что я малость поторопился.

-- В каком смысле? -- удивился Столбовой.

-- Я решил, что если есть план, то остается только поехать и выяснить, в чем дело, но боюсь, что в такой темноте мы даже не отыщем нужного нам кургана. Может быть, лучше вернемся назад и попробуем днем?..

-- Днем дел невпроворот, -- вздохнул инспектор. -- Но я учел возможные трудности и пригласил с собой специалиста. -- Егор Трофимович кивнул в сторону своего соседа. -- Прошу любить и жаловать -- майор... э-э-э... майор Хлебников.

Майор Хлебников что-то буркнул и еще глубже надвинул шляпу.

-- Майор Хлебников -- действительно большой знаток археологии, -продолжал Столбовой. -- Именно он успешно расследовал дело об осквернении могил на кладбище некрофилами-археологами и вывел их на чистую воду... Ну ладно, не буду, не буду, -- усмехнулся Егор Трофимович, -- мой коллега очень скромный человек и не любит распространяться о своих славных делах. Просто я хотел сказать, что с его помощью мы найдем наш курган в два счета.

-- И что же, Василий Николаевич, вы надеетесь что-то там отыскать? -осторожно полюбопытствовал Серапионыч.

-- Как бы вам сказать? -- задумался детектив. -- Во всяком случае, я не исключаю, что мы там кое-что найдем. Судя по активности Железякина, он имеет некоторые основания полагать, что в гробнице что-то есть. Если и не сами драгоценности, то указания, где их искать. А уж осведомленность Феликса Эдуардовича куда больше, чем наша...

-- А мне кажется, что вы чего-то недоговариваете, -- проницательно заметил Столбовой.

-- Возможно, -- не стал спорить Дубов. -- Но это, как вы понимаете, не от недоверия к вам, а только оттого, что я и сам пока еще не до конца уверен в своих логических выводах.

-- А меня одно гнетет, -- вздохнул доктор, -- что из-за моей нечаянной находки, будь она неладна, пострадал невиновный человек, профессор Петрищев. Жив ли он теперь?..

-- Нет-нет, моя вина гораздо больше, -- перебил Василий. -- Ведь это я своими действиями, можно сказать, подставил его под удар.

-- Да, но ведь именно я настоял, чтобы вы занялись этим делом, -возразил Серапионыч. -- Так что все-таки моя вина больше вашей.

-- Господа, упреками делу не поможешь, -- прервал Егор Трофимович взаимное покаяние доктора и сыщика. И, повернувшись к майору Хлебникову, спросил: -- Как вы полагаете, дорогой коллега, может быть, пора заканчивать наш маскарад?

Вместо ответа майор снял шляпу, расстегнул пальто, и Дубов с Серапионычем увидали, что это ни кто иной как профессор Степан Степанович Петрищев -- анахорет и исследователь ископаемых костей. От изумления Василий даже чуть не потерял дар управления автомобилем.

-- Осторожно, Василий Николаевич, нас еще ждут великие дела, -- сказал заметно повеселевший Серапионыч.

-- Погодите-погодите, -- озадаченно заговорил Василий, -- но ведь Степана Степаныча ночью похитил человек в клетчатом шарфе?..

-- В каком, вот в этом? -- Инспектор расстегнул верх молнии на своей модной куртке и извлек конец шарфа -- такого же фасона, как у Железякина, только менее кричащей расцветки. -- Извините, Василий Николаевич, за эту маленькую мистификацию, но когда вы мне позвонили и рассказали о Кунгурцеве, то я понял, что дело и впрямь зашло очень далеко и что профессор Петрищев находится в смертельной опасности. А клетчатый шарф -- это, как вы понимаете, чтобы запутать Железякина.

-- Егор Трофимович убедил меня, что в филиале мне оставаться никак нельзя, -- заговорил Петрищев -- Извините, доктор, и вы, Василий Николаевич, что я давеча встретил вас так неприветливо -- просто я сильно перепугался...

-- Да пустяки, -- широко улыбнулся Василий. -- Главное, что мои логические построения хотя бы в этом вопросе подтвердились: тем "Клетчатым", что похитил вас, оказался не Железякин, а его конкурент. То есть, я хотел сказать, противник... Степан Степаныч, здесь рядом с вами люди, которым вы можете всецело доверять. Так что, прошу вас, расскажите, что вам известно по всему этому делу и что в нем такого, что могло привлечь внимание мафии.

-- Да я знаю не слишком-то много, -- пожал плечами Петрищев. -- Коллега Кунгурцев в одиночку разыскал гробницу, а потом уже поехал туда вместе со мной, но я даже внутрь не заходил. Он вынес оттуда кое-что из утвари, а для меня -- кости. Все это мы погрузили в музейный микроавтобус и повезли в Кислоярск.

-- Кто сидел за рулем? -- спросил Столбовой.

-- Кунгурцев, -- уверенно ответил Петрищев. -- Он говорил, что в таких делах чем меньше посторонних, тем лучше.

-- В таких делах... -- задумчиво протянул Дубов. -- Вот еще одно подтверждение, хотя опять только косвенное.

-- О чем вы? -- удивился Столбовой.

-- Сейчас поворачиваем налево, -- сказал Петрищев. -- Проедем пару километров по проселку, а потом пешком. Ну да там недалеко.

-- А мы не заплутаемся? -- на всякий случай переспросил Дубов и включил левый поворот.

-- Нет, -- уверенно заявил профессор. -- Я прекрасно все помню.

"Москвич" медленно переваливался по колдобинам давно заброшенного проселка, и его фары выхватывали из зловещей тьмы нижние разлапистые ветки вековых елей, вплотную подступавших к дороге с обеих сторон.

"x x x"

"BMW" последней модели неспеша катился по Восточному шоссе. Вооружившись биноклем ночного видения, Феликс Железякин наблюдал за синим "Москвичом", то маячившим далеко впереди, то исчезавшим за очередным поворотом. За рулем сидел опытнейший водитель-ас, служивший Железякину еще в бытность того местным главой спецслужб. Сейчас перед ним стояла сложнейшая задача: вести машину так, чтобы не упустить "Москвич" из виду и в то же время не дать понять Дубову, что за ним следят.

На заднем сидении робко ерзали нерадивые железякинские агенты -- они оба чуяли, что это путешествие добром не кончится и что в случае неминуемого провала весь гнев шефа обрушится на их буйные головушки.

После очередного поворота впереди показался прямой участок, но "Москвича" на дороге уже не было.

-- В чем дело? -- настороженно пробурчал Железякин.

Водитель притормозил машину и извлек из-под сидения потертую карту местности, изданную еще в советское время для нужд военных и чекистов.

-- Он мог свернуть только сюда, -- пояснил водитель. -- Видите, вот эта тонкая линия -- лесная дорога.

< Назад | Дальше >