Елизавета Кожухова "Искусство наступать на швабру"

-- А что такое? -- чуть не хором всполошились его собеседники.

-- Когда Надя... Надя Чаликова, -- пояснил детектив, -- единственный раз на мгновение приподняла маску лисы, неподалеку в коридоре находились все пятеро "псов-полицейских". Уже сразу после покушения на Алису я должен был догадаться, что преступник скрывается под собачьей маской. Ведь тогда мы могли бы схватить полковника с поличным!

-- Ну, что поделаешь, -- развел руками Столбовой, -- утешимся хотя бы тем, что все остались живы.

Серапионыч между тем изучал "Правительственные ведомости".

-- А вот еще одно утешеньице, -- сказал он, опустив газету прямо на пустую тарелку. -- "Из приказа по МВД. Первое. Объявить инспектору Столбовому Е.Т. благодарность за своевременное раскрытие "дела Тортилы" с правом сфотографироваться на фоне Президента Республики". Поздравляю, Егор Трофимыч. -- Доктор извлек из внутреннего кармана скляночку и немного подлил в чай.

-- Благодарю, -- с еле скрываемой радостью произнес инспектор. -- А второе?

-- Сейчас посмотрим. -- Серапионыч тщательно размешал чай и осторожно отправил в рот полную ложку. -- Так, так, второе... Ага, вот. "Второе. Объявить инспектору Столбовому Е.Т. выговор за необеспечение безопасности и за упущение особо опасных преступников с изъятием фотографии на фоне Президента Республики".

" * ЧАСТЬ ВТОРАЯ * . ОСТРОВА НЕВЕЗЕНИЯ "

"ГЛАВА ПЯТАЯ. AВТOМOБИЛЬ, CКPИПКA И ТOВAPИЩ КЛЯКCA"

Жаркий летний полдень. Мысли в голове ползают лениво, как мухи по потолку. В такое время лучше всего думается о холодном пиве, мороженом и купании в вечерней реке. Вот закатилось солнце, его последние лучи подкрашивают розовым облака над уже потемневшим лесом, вода кажется черной и густой, будто кофе. Но она так нежно ласкает тело...

Василий Николаевич Дубов решительно смахнул с себя это наваждение. Надо собраться и думать, думать, думать. Детектив достал из-под стола футляр, вынул скрипку и заиграл что-то жалостное -- такие мелодии обычно выходили из-под его смычка в минуты напряженных раздумий.

Где-то рядом скрывается эта "сладкая парочка", в любой момент готовая совершить новое преступление. А потому желательно, и даже очень желательно, их нейтрализовать. Но вот незадача -- как их вычислить? И где они сейчас? Где угодно. Хотя нет, логика подсказывает, что после всех постигших их неудач они ушли на дно. Где-то отсиживаются. Где? Вот это вопрос, достойный обдумывания. Так, значит, у них есть где-то укромное местечко, где они держат свои фальшивые бороды и накладные ресницы. И где отлеживаются после шумных дел. Народ они хитрый, значит, это место, назовем его -- малина, находится в некоем укромном уголке, куда никто чужой не суется. М-да, таких мест в Кислоярске и его окрестностях -- пруд пруди. Обыскивать все брошенные дома, заводы и склады -- дело неподъемное. Ну хорошо, зайдем с другого конца. Полковник Берзиньш не местный, значит, "малина" принадлежит прокурору Рейкину. И если поговорить с его бывшими друзьями и знакомыми, глядишь, кто и выведет на его логово.

-- Так, здесь уже что-то наклевывается, -- вслух произнес Дубов и, отложив скрипку, решительно взялся за телефонную трубку с намерением набрать рабочий номер инспектора Столбового. Однако делать этого не пришлось -инспектор сам ввалился в кабинет частного детектива и, тяжело дыша, упал в кресло.

-- Что с вами, Егор Трофимович? -- подскочил к нему Василий. По искаженному ужасом лицу и порванной одежде Дубов умозаключил, что Столбовой только что попал в какую-то неприятную переделку.

-- Сейчас... Погодите... Дайте придти в себя... -- бормотал инспектор, широко открывая рот, будто вытащенная из реки рыба. Василий извлек из сейфа початую бутылку коньяка и, преодолевая стучащие зубы инспектора, влил ему в рот рюмочку. Это оказало благотворное влияние на Столбового, и вскоре он смог членораздельно рассказать, что с ним случилось:

-- На меня только что в подворотне напали двое бандитов, маскирующихся под сексуальных маньяков. Накинули на голову мешок и повалили на землю. Один сказал: "Ты, майта такая, встал на нашем пути, так пеняй на себя -- сейчас мы тебя изнасилуем и повесим". Другой возразил: "Нет, сначала повесим, а потом изнасилуем". Тут они начали спорить, а я под шумок прогрыз в мешке дырку и убежал. Они за мной погнались, чуть было не схватили, но тут я выскочил на улицу, и они от меня отстали.

-- Знакомый почерк, -- удовлетворенно заметил Дубов. -- Это она, "сладкая парочка".

-- А последнее, что я услышал, были слова: "Ничего, Столбовой, все равно ты от нас не уйдешь -- мы тебя и изнасилуем, и повесим, а твоего кореша Ваську Дубова сначала повесим, а уж потом..."

-- Прекрасненько! -- возбужденно потер руки Василий. -- То есть, конечно, прекрасного мало, но наконец-то они дали о себе знать. Уж теперь-то мы их непременно поймаем. Нет, вешать и насиловать не будем, мы поступим с ними куда менее гуманно -- передадим судебным органам.

-- Вашими бы устами... -- безнадежно махнул рукой инспектор.

-- Первым делом, уважаемый Егор Трофимович, мы должны установить место, где они отсиживаются между вылазками. Вы не в курсе, была ли у прокурора Рейкина дача, охотничий домик или что-то еще в этом роде?

-- Нет, насколько я помню, -- подумав, ответил Столбовой.

-- Так, может быть, у его друга?

-- Вы полагаете, у подобных субъектов бывают друзья? -- вздохнул инспектор. -- Хотя погодите, была у него одна, так сказать, подруга. Или, скорее, боевой товарищ.

-- Кто такая? -- достал блокнот Василий.

-- Некая товарищ Клякса.

-- Это что -- партийная кличка?

-- Да нет, фамилия. Анна Венедиктовна Клякса. Они с Рейкиным, помнится, очень дружили.

-- Когда это было?

Инспектор ненадолго задумался:

-- Где-то в конце восьмидесятых. И неизвестно, чем бы их дружба закончилась, если бы не грянул очередной путч. Рейкин со всем пылом поддержал действия Разбойникова и его партийных товарищей, а Клякса оказалась дамой предусмотрительной и не слишком высовывалась -- то есть по улицам с наганом не бегала и перевешать всех демократов и сепаратистов на столбах не призывала. Результат: Александр Петрович сидит в тюрьме, Антон Степанович прозябает в подполье, а Анна Венедиктовна продолжает трудиться в органах прокуратуры. И, кажется, даже пошла на повышение: раньше была просто следователь, а теперь -- старший следователь.

-- Ну и как на нее выйти? - спросил детектив. -- Я имею в виду, в неофициальной обстановке.

-- Сейчас подумаем. Я иногда вижу, как она ходит в столовую напротив прокуратуры. Где-то между часом и пол второго -- у них в это время обеденный перерыв.

-- Понятно, в час -- пол второго, -- записал Василий. -- Каковы ее приметы?

-- Знаете, так сразу не опишешь, -- призадумался Столбовой. -- Давайте позвоним в прокуратуру, у меня там хорошая знакомая работает. -- Инспектор набрал номер. -- Алло, Галина Иосифовна? Это Столбовой. Извините, что опять надоедаю. Тут один мой приятель заочно влюбился в вашу сотрудницу и жаждет познакомиться. Что за приятель? Хороший человек, мой коллега. -- Столбовой хитро подмигнул Дубову. -- Да-да, госпожа Клякса... Ну и что, что страхолюдина -- сердцу не прикажешь. -- Егор Трофимович поднес трубку к уху Василия, и тот стал быстро записывать сведения к себе в блокнот. -- Ну, спасибо, Галина Иосифовна, -- сказал Столбовой, приняв трубку. -- Если что, всегда рад помочь. Всего хорошего.

-- Спасибо, Егор Трофимович, -- поблагодарил Василий. -- И еще один деликатный вопрос -- нельзя ли немного понаблюдать за Феликсом Железякиным? Он ведь что-то вроде "крестного отца" нашей парочки.

-- Боюсь, что не получится, -- с сомнением покачал головой Столбовой. -- Нынче он большая шишка.

-- Ах, ну да, Феликс же теперь заделался финансовым инспектором, -припомнил Василий. -- Интересно, кто его протолкнул на это теплое местечко?

-- Говорят, что оттуда, -- Столбовой выразительно поднял взгляд к потолку. -- Чуть ли не из администрации нашего Президента.

-- А, тогда я даже догадываюсь, кто, -- многозначительно заметил детектив. -- Ну да ладно, это старые дела, к нынешним они касательства не имеют. Жаль, а ведь Железякин мог бы нас скорее на них вывести.

-- Нет, ну присмотреть, конечно, можно, -- сказал Столбовой. -Естественно, не в официальном порядке. Пожалуй, я приставлю к нему своего человека -- того самого, с передатчиком... -- Ну ладно, -- поднялся инспектор с кресла. -- Вроде оклемался немного, пора возвращаться к служебным обязанностям.

-- Минуточку, -- удержал его Дубов. -- У меня к вам одна просьба. Мы имеем дело с опытными конспираторами, и здесь нужно действовать очень тонко и осторожно. Однажды я уже спугнул их своим появлением, постарайтесь не повторить моей ошибки.

-- И что я должен делать?

-- Вы как раз не должны ничего делать -- до поры до времени. Есть тут у меня кое-какие мыслишки по поводу нашей "сладкой парочки", и как только я что-нибудь накопаю, так сразу дам вам знать.

"x x x"

< Назад | Дальше >