Елизавета Кожухова "Искусство наступать на швабру"

- Слишком свежи воспоминания. И, к сожалению, не особо приятны...

- Но ведь заговор вы раскрыли? - заметил Рыжий, прервав бесцельное хождение и вновь присев на стул.

- Отчасти, - ответил детектив. - Мне удалось вывести на чистую воду одного из этой шайки, и теперь остается только надеяться, что через него ваши следственные органы раскроют и весь заговор.

- Да, я в курсе, что вы привезли его в столицу. Наш сыскной приказ уже занялся им, - удовлетворенно кивнул Рыжий. - Но кто он, этот негодяй?

- Этот негодяй занимал в Мангазее какую-то должность, даже не знаю какую, а зовут его дядя Митяй. Или, точнее, Димитрий Мелхиседекович Загря... Что с вами? - удивился Василий, так как Рыжий вновь вскочил со стула, едва не опрокинув стол вместе со всем самоваром, и пуще прежнего забегал по веранде:

- От кого угодно мог ждать, но не от него! Ведь это ж именно я устроил Загрязева в Мангазейское казначейство. Думал - честный человек, настоящий монетарист, а он...

- Ну не убивайтесь так, - стал успокаивать Рыжего Серапионыч. - Всем нам свойственно ошибаться в людях.

- Но не до такой же степени, - тяжко вздохнул Рыжий, вновь присаживаясь за стол. - Ладно уж, доктор, налейте и мне вашей жидкости. Только чуть-чуть, чтобы без присядки по столу... Смотрите, что это?!

Последнее восклицание относилось к какому-то четырехугольному предмету, который медленно летел по закатному небу, явно идя на снижение.

- Если бы я верил в сказки, то решил бы, что это ковер-самолет, заметил Серапионыч.

- Да ведь это и есть ковер-самолет, - приглядевшись к летательному объекту, определил Дубов.

А ковер, покружив над теремом, лихо приземлился прямо на лужайке перед верандой. На его борту находились два пассажира, один из коих оказался майором Селезнем, а в другом Дубов узнал пастушка Васятку.

- Александр Иваныч, вы живы! - обрадовался Рыжий. - А я уж и не чаял вас встретить...

- Жив, как видите, - радостно пробасил майор, присаживаясь за стол. Не скажу, что живее всех живых, но все еще малость трепыхаюсь. Доктор, подлейте и мне чуток вашей гадости - наверху больно уж прохладно. А Васятке горячего чаю.

- Да-да-да, конечно же, - засуетился Серапионыч. - Но расскажите, где вы были, что делали!

- Был в деревне Каменке, а делал то, что нужно было в данный момент, и то, что от меня зависело. - Майор явно не был склонен расписывать свои боевые похождения. - Зато вот без Васятки ничего бы не получилось.

- Да ну что ты, дядя Саня, - смутился Васятка.

- Однако расскажите, Александр Иваныч, удалось ли вам узнать, что это за секретное оружие князя Григория? - нетерпеливо спросил Рыжий.

- Увы, - покачал головой майор, - я его уничтожил, так и не узнав, что это такое и каков принцип действия. Известно только, что неприятель собирался кроме всего прочего использовать боевую авиацию в лице ковров-самолетов. Вот один из них. - Селезень вздохнул. - Последний.

Хорошо, Чумичка проинструктировал насчет управления, а иначе бы грохнулись за милую душеньку.

- Вы уничтожили все запасы секретного оружия? - недоверчиво переспросил Дубов.

- Ну, все не все, но то, что было в наличности. Весь обоз, - скромно ответил Селезень и отхлебнул из чашки, куда Серапионыч плеснул малую толику своего эликсира. - Однако же нет никаких гарантий, что это оружие не будет изготовлено в еще больших количествах и что князь Григорий вновь сюда не полезет.

- Да, надо что-то делать, - тяжко вздохнул Рыжий. - Еще неизвестно, чем все кончится на этот раз. Хватит ли у нас сил противостоять его войскам даже без секретного оружия?

- Чувствую, что мне придется здесь задержаться, - заметил майор.

- Правда, дядя Саня, оставайся! - подхватил Васятка. Он с удовольствием прихлебывал ароматный чай, налитый Серапионычем.

- Кстати, Васятка, ведь священник отец Нифонт - из вашего прихода? вдруг спросил Дубов.

- Да, - кивнул пастушок, - но он поехал в Новую Мангазею разузнать о судьбе своего племянника Евлампия и до сих пор не вернулся.

- Я его там повстречал, - заметил детектив. - И отец Нифонт говорил мне, будто ты высказал какое-то предположение о судьбе Евлампия.

- Да, я ему сказал, что Евлампий, наверное, ввязался в какое-то нехорошее дело и угодил в темницу. Но вообще-то я думаю, что с ним случилось что-то еще худшее.

- И ты оказался прав. - Василий Николаевич отпил чая и закусил куском ржаного каравая. - Евлампий погиб.

- Какой ужас, - прошептал Васятка и перекрестился.

- Но правда и то, что он ввязался в нехорошее дело. Именно Евлампий и был тем, кто убил воеводу Афанасия.

- Вы и это раскрыли? - подивился Рыжий.

- Да. Однако Евлампий был всего лишь исполнителем, которого убрали, как только он сделал свое дело. Собственно техническую подготовку осуществляли другие люди, и в их числе господин Загрязев.

- Так он еще и убийца! - совсем пригорюнился Рыжий. - Вот и верь после этого в людскую порядочность...

- И должен вас огорчить еще больше, - продолжал Дубов. - Отец Нифонт, этот достойнейший и порядочнейший человек, тоже погиб.

- Не может быть! - вскричал Васятка, и на его глазах блеснули слезы.

- Увы, это так, - вздохнул детектив. - Сам того не подозревая, отец Нифонт встал на пути мангазейских заговорщиков, ну и они его просто-напросто уничтожили.

Над верандой повисло невеселое молчание.

- Послушайте, господин Рыжий, - вдруг оборотился Селезень к царь-городскому реформатору, - а я к вам с челобитной. И не совсем обычной.

- Слушаю вас, Александр Иваныч, - несколько удивленно сказал Рыжий.

- Я так понял, что Каменка осталась без священника. И прошу вашей протекции, чтобы меня назначили на место отца Нифонта.

- Я, конечно, постараюсь вам помочь, - еще больше изумился Рыжий, - но почему вдруг священником? Вы могли бы стать одним из воевод или даже главой военного приказа...

- Нет, - решительно покачал головой майор, - если я стану воеводой, то придется принимать участие во всех этих интригах и мелком политиканстве, а мне это надоело. Я еще в Кислоярске понял, что политика - дерьмо, пардон за выражение. А вот практическое дело...

- Да, но почему именно священником? - недоумевал Рыжий.

< Назад | Дальше >