Елизавета Кожухова "Искусство наступать на швабру"

-- Как бы он не послал нас вместе с нашими поздравлениями...

-- A куда он денется? Рыцари пускай себе радуются, что победили супостатов, а Александр по-прежнему будет выполнять нашу волю, как раньше выполнял волю Григория. Конечно, поводок придется малость удлинить, ну да это уже мелочи! -- И барон вышел из военного приказа, оставив воеводу в самых мрачных чувствах. x x x

Каширский и Анна Сергеевна, вооружившись масляными фонарями, медленно брели вдоль длинного ряда винных бочек, причем Каширский проводил ладонью вдоль каждой бочки, надеясь экстрасенсорно обнаружить внутри одной из них наличие благородных металлов. Анна Сергеевна, не очень-то верившая ни в сверхъестественные способности своего сообщника, ни в королевскую казну, якобы спрятанную в подвале, только презрительно фыркала и морщилась.

A Каширский радостно вещал:

-- Я чувствую, что мы приближаемся к цели. Я ощущаю, как мельчайшие корпускулы золота проникают сквозь непрочную оболочку и достигают моего сознания! Все ближе, ближе... вот здесь! -- Каширский ткнул пальцем в одну из бочек.

-- Шарлатанство! -- проворчала Анна Сергеевна. Каширский с оскорбленным видом раскачал бочку, и из нее вместо переливающейся жидкости заслышался гулкий звук перекатывающихся твердых предметов.

-- Вот вам и шарлатанство! -- победоносно заключил Каширский.

-- Все равно шарлатанство, -- упрямо повторила Глухарева.

-- Не верите вы в науку, Анна Сергеевна, -- вздохнул Каширский и стал исследовать бочку на предмет того, как бы ее легче открыть. Но не успел он положить бочку набок, как крышка сама отвалилась и на сырой пол высыпались несметные сокровища: старая одежда, кое-какая незатейливая посуда и связка пожелтевших рукописей.

-- Это и есть ваша королевская казна? -- с неописуемым сарказмом спросила Глухарева.

-- Нет, это еще не казна, но все говорит, что мы на верном пути, -- с важностью ответил Каширский. -- Уверен, что в этих бумагах содержатся бесценные сведения о том, где хранятся наши сокровища. -- Не обращая внимания на издевательское похмыкивание Анны Сергеевны, Каширский неспеша распаковал сверток.

-- Ну, что у вас там? -- проворчала Глухарева. -- Скорее бы убраться из этого вонючего подвала!

-- Сейчас, сейчас... -- Каширский поднес к свету один из листков рукописи и зачитал: -- "Не могу понять, отчего наши церковники насаждают столь презрительное отношение к Иуде? Ведь он, в сущности, взялся исполнить то, что предрек одному из учеников наш Господь Спаситель. Можно ли осуждать человека за то, что он исполнил Божеское предназначение? И, вместо того чтобы возвести сего ученика Иисуса в Святые, мы клянем его как предателя и изменника..."

-- Что вы мне тут читаете какой-то богословский бред? -- раздраженно перебила Анна Сергеевна. -- Сокровища лучше бы искали, дьявол вас побери!

-- Сокровища мы найдем непременно, -- обнадежил Каширский. -- Но и эти рукописи имеют немаловажную ценность. Как я понимаю, их оставил мне философ Диоген, живший тут в подвале. Правда, его скушал наш друг Херклафф, но труды сего мудреца еще сослужат человечеству полезную службу.

-- И что же ценного в этой дребедени? -- не унималась Глухарева. -- Раз уж облажались с вашей идиотской казной, то так и скажите!

-- Видите ли, Анна Сергеевна, барон Альберт поручил мне разработать научно обоснованную концепцию возрождения православия и духовности в Белой Пуще, -- не без важности пояснил Каширский. -- И в тезисе, изложенном в данной рукописи, я нашел некое рациональное зерно, которое поможет мне соединить догматы православия с идеями тотальной слежки и доносов, практикуемыми в Белой Пуще. И, принимая во внимание установочный процесс...

-- Хватит булдить, -- бесцеремонно перебила Анна Сергеевна. -- Теперь я окончательно поняла, что все ваши байки о казне -- обычная туфта!

-- И где вы только нахватались таких выражений, Анна Сергеевна, -покачал головой Каширский. -- Не сомневаюсь, что казна где-то близко. Завтра ночью мы вновь придем сюда и непременно ее отыщем!

-- Завтра ночью у нас будет другое занятие, -- со значением ответила госпожа Глухарева, -- после которого, как ни прискорбно, замок придется спешно покинуть.

-- Ну, значит, днем. Придем и методично все обследуем. -- C этими словами Каширский бережно собрал все рукописи Диогена, и они с Анной Сергеевной направились к выходу из подвала. x x x

Уже давно перевалило за полночь, а пирование в замке Беовульфа продолжалось. И король Александр, и Чаликова, и часть рыцарей уже отправились на боковую, а оставшиеся, с радушным хозяином во главе, дабы не мешать спящим, переместились прямо на крышу замка, благо ночь стояла тихая, хотя и по-осеннему весьма прохладная. Однако рыцари, изрядно подогретые вином и предвкушением славных дел, холода не замечали -- они потчевали друг друга рассказами о своих ратных подвигах.

Более других похвалялись благородные рыцари Фердинанд и Леонтий. Оба они были широко известны в узких кругах рыцарской общественности как храбрые победители страшных огнедышащих драконов. Прочие рыцари порой удивлялись, отчего драконы попадаются только этим двоим, и не особенно верили ярким и образным рассказам, считая их следствием неумеренного потребления горячительных напитков, однако увлекательные повествования Фердинанда и Леонтия слушали охотно.

-- Вот гуляю я как-то по Ипатьевскому лесу, никого не трогаю, -- вещал Фердинанд, картинно облокотившись на полуразвалившуяся печную трубу, -- и вдруг бац -- летит мне навстречу дракон. Три головы... Нет, четыре. Или даже пять, ну, это неважно, даже если и все шесть. A рожи злые-презлые, того гляди сожрет и не подавится. Ну, тут я выхватил свой булатный меч... -Фердинанд потянулся было за мечом, но того на привычном месте не оказалось. -- Ах черт, оставил его внизу! A чем же я буду драконам головы рубить, ежели они сюда налетят?

-- Не налетят, и не надейтесь, -- прогудел Беовульф, слушавший разглагольствования славного Фердинанда с недоверчивой ухмылкой. -- Они же не дураки -- соваться ко мне! Сам я, правда, с этими гадами никогда не сталкивался, но уверен, что уж они-то обо мне наслышаны! -- Беовульф самодовольно топнул ногой, и замшелая черепица жалобно заскрипела.

-- Да все это пустяки, -- вступил в содержательную беседу второй покоритель драконов, Леонтий. -- Вот у меня был случай, так уж случай. Отправился я как-то на охоту. Ну там волков дюжину настрелял, медведей, прочей разной мелочи, и вижу -- на опушке пасется дракон. Травку, понимаете, щиплет. Мне бы пройти мимо, он же меня не трогает, а что-то меня стукнуло -вот кто увенчает мою удачную охоту! Хватаю это я лук, а стрелы как назло остались у моего слуги, а слуга малость поотстал. Но не упускать же такой случай! Я как раз сливы с собою прихватил. Взял я сливовую косточку и стрельнул ею из лука да по дракону, а сам спрятался в кустарник. И, видать, угодил ему, бедолаге, прямо в лоб! Дракон аж взвился, по сторонам озирается, а никого не видит. И что ж вы думаете? -- Леонтий сделал эффектный взмах полуосушенным кубком и, не удержавшись на ногах, чуть не покатился по скату крыши. К счастью, рыцари вовремя его удержали и отвели от края подальше. -Да, так что ж вы думаете? -- как ни в чем не бывало продолжал Леонтий. -- Не прошло и года, как встретил я своего дракона, а на голове у него...

Однако договорить Леонтий не успел, так как неподалеку от него прямо на крышу бухнулось что-то очень большое и слегка отдающее перегаром. Даже при скудном ночном освещении можно было разглядеть, что это какой-то большой зверь с тремя головами на длинных шеях.

-- Дракон! -- только и смог вымолвить Беовульф. -- Ну, вы даете!

-- Что? Где дракон?! -- в ужасе завопили рыцари, а громче всех -Фердинанд и Леонтий.

-- Ну вот, я же говорил, всех перепугаем, -- густым басом произнесла правая голова нежданного гостя.

-- Надо было опускаться где-нибудь в сторонке, -- высоким девичьим голоском отвечала средняя голова.

-- Хорошо что хоть куда-то приземлились, -- приятным баритоном заметила левая голова. -- В такой темноте летать -- сплошная глупость. Как ты считаешь?

Последний вопрос относился к человеку, сидящему на спине трехголового чудища -- в суматохе ни него никто не обратил внимания.

-- Ба, да это же мой лучший друг! -- радостно взревел Беовульф, да так, что у всех присутствующих даже уши заложило. -- Господа, не пугайтесь, к нам прилетел уважаемый колдун Чумичка. Ну, я вам рассказывал, тот, кто помог нам извести князя Григория. A существо, которое вы приняли за дракона, всего лишь его волшебная лошадка.

-- Ничего себе лошадка, -- проворчал из-за трубы Фердинанд.

-- Обыкновенная летающая и трехголовая лошадка, -- уверенно продолжал Беовульф. -- Или я не прав?

-- Я тебе покажу лошадку! -- вдруг взъярилась правая голова. -- Щас как дыхну...

-- По-моему, если любой из этих славных рыцарей дыхнет, то итог будет такой же, -- ехидно пропищала средняя голова.

-- Пьянство -- враг человечества, -- с важностью заключила левая.

-- A я все равно дыхну, -- упрямо заявила правая голова. -- Пущай узнают, что я за лошадка!

-- Погоди, Полкан, не надо, -- вступился Чумичка. -- Господа, это, конечно, никакая не лошадь, а Змей Горыныч. Но не бойтесь, он не кусается.

-- Еще как кусается, -- не унималась правая голова. -- Это ж надо ж -лошадь!..

-- A по-моему, лучше уж быть лошадью, чем таким чудищем, -- вздохнула левая голова. -- Правда, княжна?

-- A ну вас к лешему, -- проворчала средняя. -- Пустые разговоры...

Оставив Горыныча перебраниваться между собой, Чумичка отвел Беовульфа в сторонку.

< Назад | Дальше >