Виктория Платова "Купель дьявола"

- "Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе", - гулким, полуобморочным эхом отозвался Бергман.

- Именно. Надпись иногда сопутствует Деве Марии, в ипостаси так называемой "Жены Апокалипсиса". Так же, как и луна, двенадцать звезд, белая мантия и голубой плащ.

Нет, ничто больше не может удержать меня. Я подошла к картине и благоговейно коснулась ее края, с трудом подавляя желание упасть на колени. Я бы и упала, если бы Снегирь не поддержал меня. Его прерывистое дыхание обдало жаром мой несчастный, промокший от волнения затылок.

- Обрати внимание на застежку мантии, Кэт.

- А что?

Снегирь подхватил меня под руку и поволок к компьютеру, быстро пробежался по кнопкам.

- Мы сканировали детали. Сейчас ты поймешь...

Снегирь дал максимальное увеличение, и на экране монитора зависла застежка. Что-то отдаленно напоминающее ракушку.

- Ну?! - Снегирь торжествовал. - Знаешь, что это?

- Похоже на ракушку.

- Да, сразу видно, что ты не специалист по моллюскам. Это устрица.

- Устрица?

- Ну! Соображай быстрее! Чему-то же тебя учили на искусствоведческом факультете...

Смутная догадка пронзила меня. Единственная лекция на четвертом курсе, искусствовед из Амстердама с высохшим лицом средневекового мистика...

- Ты хочешь сказать, что это Лукас ван Остреа? - тихо спросила я.

- Да! - Лавруха швырнул кружку с остатками шампанского об пол, и она разлетелась на мелкие куски. - Да, черт возьми! Да, да, да! Именно это я хочу сказать. Лукас ван Остреа. Лукас Устрица! Это его знак...

Ноги отказались мне служить, и я села на пол рядом с осколками кружки.

- А теперь послушаем нашего уважаемого Ивана Теодоровича с его последними сведениями о Лукасе ван Остреа, - Снегирь пристроился на полу рядом со мной.

Бергман осторожно кашлянул в сухую, похожую на лапку ящерицы ладонь.

- Сначала общие сведения, - начал он. - Лукас ван Остреа, по прозвищу Лукас Устрица. Год рождения приблизительно 1466-й, год смерти неизвестен. Одна из самых загадочных и мистических личностей в истории искусств. До настоящего времени дошли всего лишь три его работы...

- Четыре! - не выдержал Снегирь.

- ...До настоящего времени дошли три его работы.

Одна хранится в Лувре, другая в музее Прадо в Мадриде. Еще одна - в Голландии, в так называемом Мертвом Городе Остреа. Страховка луврского Остреа, "Hortus conclusus" - "Запертый сад" - колеблется в пределах от пяти до пяти с половиной миллионов долларов. Это, конечно, рыночная цена. Я не говорю о реальной ее стоимости.

Я крепко сжала пальцы Снегиря.

- Сведений о нем мало, в основном это легенды с не очень хорошим подтекстом. Современники считали его семенем дьявола.

- Семенем дьявола? - я втянула голову в плечи, вспомнив огонь в глазах мертвого Быкадорова.

- Он был чрезвычайно плодовит, некоторое время работал в Брюгге, Генте и Антверпене, но нигде долго не задерживался. Ему сопутствовали скандалы, многие его заказчики, становившиеся потом владельцами картин, умирали при невыясненных обстоятельствах сразу же после написания.

- Насильственной смертью? - спросил Лавруха.

- В том-то и дело, что нет...

Смерть Быкадорова никак не назовешь насильственной, обширный инфаркт, очень респектабельно... Я с трудом заставила себя не думать об этом. Конец двадцатого века, разнузданный материализм, ты должна трезво смотреть на вещи, Кэт!..

- Смерть не была насильственной, хотя очевидцы утверждали, что картины как будто выкачивали соки из окружающего мира, - Бергман раздул ноздри. Его изображения были более живыми, чем сама жизнь. Даже недоброжелатели Устрицы не могли не признать, что его полотна божественно хороши. У него было еще одно прозвище - "пробный камень антихриста". Возможно, так его стали называть позднее.

- Ничего себе!

- Ты сказал, что он был очень плодовит, - Снегирь отхлебнул шампанское прямо из горлышка. - Тогда почему до нас дошло только несколько картин?

- Большая их часть уничтожена еще при жизни Лукаса Устрицы. Или сразу после его смерти. Несколько свихнувшихся бюргеров взяли на себя миссию возмездия. В "Хрониках города Гента" указана пара-тройка имен. Якоб де Фас, стрелок Питер и некий Хендрик Артенсен. Последний был из Мертвого Города Остреа - единственный оставшийся в живых после наводнения 1499 года...

- А сам Устрица?

- О его смерти ничего не известно. Предполагают, что он тоже погиб во время наводнения. Во всяком случае, после 1499 года его никто не видел.

- Сколько она может стоить? - спросила я.

- Не знаю... Во всяком случае, по размерам доска больше, чем "Запертый сад", и находится в довольно приличном состоянии....

- Но это еще не все, Кэт. - Снегирь крепко сжал мои плечи. - Самое интересное мы приберегли на десерт.

- Думаю, ты уже ничем не можешь меня удивить, - от обилия информации голова моя шла кругом, а тело приобрело пугающую легкость.

- И напрасно. Дело в том, что это не картина.

- Не картина?

- Вернее, не совсем картина. Судя по всему, это внешняя створка триптиха, Кэт.

- Внешняя створка триптиха?

- Идем, я покажу тебе ее обратную сторону. Ваньке пришла светлая мысль сфотографировать ее в инфракрасных лучах. Под несколькими слоями масла существует еще одно изображение.

Я прижала руки к щекам, и сердце мое бешено заколотилось.

- И вы собираетесь его раскрыть?

- А как ты думаешь? Конечно, собираемся. Сделаем компрессик, снимем более поздние наслоения, вот и все... Не бойся, ты имеешь дело с лучшими реставраторами этого города.

- Нет! - это вырвалось помимо моей воли: я снова вспомнила прикрытые веки Быкадорова, за которыми бушевал ад.

- Что-то я тебя не узнаю. Ты же ведь была инициатором и идейным вдохновителем. Теперь поздно что-либо менять. Мы просто обязаны это сделать. Открыть новую вещь Лукаса ван Остреа, такой шанс выпадает раз в жизни!

- Ну хорошо, - я сдалась. - Допустим. Допустим, вы проводите все на высшем уровне. Что потом?

- Мы должны будем обнародовать это, - веско сказал Бергман. - Невозможно долго скрывать такую ценность.

Снегирь нахмурился: похоже, по гладкой и благостной поверхности реставрационного коллектива пошли первые трещины разногласий.

- Полегче, Ванюша. Ты забываешь, что картина принадлежит мне. - Снегирь вовсю раскручивал миф о покупке картины у ветхой старушки из Опочки.

- И что ты собираешься с ней делать?

< Назад | Дальше >