Виктория Платова "Купель дьявола"

- Обещай мне, что придумаем.

...Конечно, ты придумаешь, мой единственный друг, мой верный Савраска, мой Конек-Горбунок, мой подельник и соратник. Конечно же, ты придумаешь, Снегирь...

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Нидерланды, Осень 1999 года

Я летела в Амстердам.

Не прошло и трех недель, как я рассталась с Херри-боем, и вот теперь, через какой-нибудь час, он будет ждать меня в зале прилета местного аэропортишки с труднопроизносимым названием "Schihol". Херри-бой позвонил совершенно неожиданно и, путая старательный русский со старательным английским, заорал в трубку:

- Я проявил фотографии, Катрин...

- Поздравляю, - вежливо ответила я.

- Это часть целрго... "Всадники Апокалипсиса" - это левая створка триптиха, really ... И еще одно - триптих есть часть головоломки, есть послание Лукаса... Вы должны это видеть... Вы должны прилететь...

- Куда?

- В Голландию... Вы поговорили о картине? Мы просто обязаны соединить их, две части оf entire ... - Херри-бой даже задохнулся от волнения.

Послание Лукаса Устрицы - это было что-то новенькое.

- Вы можете прилететь? Я немедленно высылаю вам приглашение. У меня есть знакомые в консульстве, они знают, зачем прилетал я... Они оформят вам визу без задержек. Вы согласны прилететь сюда, Катрин? Когда вы увидите это... Вы сделаете все, чтобы помочь картине вернуться. Катрин, я прошу вас...

Голландия, почему бы и нет. Я никогда не была в Голландии, а последние два месяца окончательно вымотали меня. И последней жирной точкой стала встреча с Агнессой Львовной Стуруа. Меньше всего мне хотелось увидеть ее еще когда-нибудь, но картина была у меня - таинственные "Всадники Апокалипсиса", лишенные статуса и гражданства.... Жаик позвонил мне и в своей обычной топорной манере сообщил, что Агнесса Львовна ждет меня, чтобы уладить все формальности. Я ждала этого звонка, и все же он застал меня врасплох. Любая из линий поведения, которую я выберу, будет выглядеть циничной, я хорошо это понимала.

Мы встретились в кафе Дома журналиста на Невском - таково было пожелание старухи: она до сих пор пописывала обличительные статейки в газеты правого толка. А до этого я целый час выбирала прикид для нашего совсем нерадостного свидания. Единственное черное платье, которое у меня было (открытые плечи, открытая спина, открытые ляжки) смотрелось бы откровенным надругательством над горем старухи. Веселенький сарафан был чересчур легкомысленным. Перебрав содержимое платяного шкафа, я остановилась на нейтральных брючатах из хлопка и такой же нейтральной блузке - черная и белая клетки, под стать нашим отношениям с Агнессой и ее покойным сыном.

Я пришла на десять минут раньше условленного времени, но Агнесса уже сидела за столиком. Рядом с ней отирался казах.

- Здравствуйте, Агнесса Львовна... Ей с трудом удалось справиться с ненавистью, и все же она сдержалась.

- Здравствуйте. Вы хотели поговорить со мной?

- Да. Это касается картины.

- Я передала вам картину. Чего же еще вы хотите от меня?

- Вы не можете просто так передать ее мне. Алек... Ваш сын заплатил за нее очень большие деньги. Грубо говоря, эта картина совершенно случайно попала в частную коллекцию. Она является национальным достоянием. Я не могу принять ее.

- А я не могу оставить ее у себя... Каждый день видеть вашу физиономию и знать, что мой мальчик умер возле нее...

- Я понимаю ваши чувства, - осторожно сказала я.

- Вы? - она засмеялась сухим безжизненным смехом, подозрительно смахивающим на клекот птицы. - Как вы можете понимать, жалкая продажная девка, охотница до чужого добра!..

- Чужого добра мне не нужно. И поэтому я хочу вернуть картину. Законной владелице.

- Картина останется у вас.

Я не могла взять в толк ту блажь, которая посетила Агнессу. Почему ей так необходимо, чтобы картина обязательно осталась у меня?

- Если вы хотите избавиться от "Всадников"... Вы можете передать ее в дар кому угодно. Эрмитажу, в конце концов. Или голландской стороне, - трепещи, Херри-бой, с тебя причитается за посреднические услуги. - Голландцы проявляют к ней большой интерес, они готовы выложить определенную сумму за ее приобретение. Сюда даже приезжал специалист по творчеству художника...

- Очкарик из твоей банды, - неожиданно выпалила Агнесса. - Такой же беспринципный, как и ты... Явился ко мне, когда Алешу еще не похоронили...

Херри-бой, Херри-бой, ты всегда бежишь впереди поезда!..

Выплеснув ярость в чашку с остатками кофе, Агнесса Львовна немного успокоилась.

- Что я должна сделать, чтобы эта картина навсегда исчезла из моей жизни? И вы вместе с ней?

- Вы настаиваете? - мне до смерти не хотелось воссоединяться с картиной, и я тянула время.

- Настаиваю. Быть может, когда-нибудь она также убьет тебя, как убила моего сына...

Вот оно что! Попытка всучить мне "Всадников" вовсе не блажь, а тонкий психологический расчет обезумевшей от горя женщины. Рафинированная месть диссидентки.

- Вы же материалистка, Агнесса Львовна... Вы должны понимать...

- Алеша никогда не жаловался на сердце. Он был абсолютно здоров. Абсолютно. Я не верю в его сердечный приступ, - она все еще не могла поверить в его смерть.

- Даже не знаю, что вам сказать... Жаик осторожно сжал локоть старухи.

- Все в порядке, милый, - Агнесса взяла себя в руки. - Какие бумаги мне необходимо подписать?..

...Через час я вышла из нотариальной конторы обладательницей картины. Перспектива оставить "Всадников" у себя мне вовсе не улыбалась, и я решила избавиться от нее при первой же возможности. Нужно позвонить Херри-бою, снова вызвать его сюда и начать подготовку документов к передаче "Всадников". Это потребует определенных усилий с подключением всевозможных комиссий по культурным и перемещенным ценностям. А если они не увенчаются успехом - что ж, остаются музеи. Даже Эрмитаж почтет за честь иметь в своих фондах Лукаса Устрицу...

Но дозвониться до Херри-боя я так и не смогла. Он проявился сам и теперь вдохновенно сопел в трубку.

- Вы прилетите в Голландию, Катрин?

- Да. Только свяжитесь со своим консульством, чтобы мне быстрее оформили визу. По какой-нибудь линии культурного обмена.

- Конечно. Вы поразитесь тому, что я обнаружил.

- Вас тоже ждет сюрприз, Херри, - великодушно сказала я, хватит держать устричного фанатика в неведении.

- Это касается "Всадников", Катрин?

- Возможно. - Никакой интриги, никакого флера, я даже рассердилась на Херри-боя.

- Жду вас в Амстердаме, Катрин. И привет, как это есть... charming Лаврентию.

...Десять дней ушло на созвоны и формальности в консульстве. И вот теперь я летела в Амстердам. Картина была помещена в один из банков - так было спокойнее для всех, и для меня, как для новой владелицы, прежде всего. За два часа до отлета мы с Лаврухой сидели на кухне и глазели на крошечный кусок парка за окном. После невыносимо жаркого лета природа как будто спохватилась: сентябрь выдался прохладным.

- Счастливая. Едешь в Голландию, - вздохнул Лавруха.

- Мог бы поехать со мной.

- Не мог, ты же знаешь... У нас с Ванькой халтура. Реставрируем росписи в музыкальной школе, бывшей гимназии. Вроде как кисти незабвенного Рериха Николая Константиновича.

- Разве Рерих когда-нибудь делал росписи в гимназии?

- Я же не сказал, что это конкретно Рерих... Сказал - вроде как... Ну, привет неистовому голландцу. Я там тебе пару бутылок "Балтики" в сумку сунул. Передашь ему. И не вздумай в самолете высосать!

- Ладно тебе...

< Назад | Дальше >