Виктория Платова "Купель дьявола"

- А что такое иргиз, уважаемый? - спросила я у официанта. - Не подскажете?

Тот посмотрел на меня, как на идиотку.

- Иргиз - это река в Казахстане.

- Красивая?

- Красивая, - официант растянул губы в улыбке.

Сдачи от него я так и не дождалась.

...Когда я вышла на улицу, Жаика нигде не было. Я забилась в "Фольксваген" и некоторое время сидела без движения. Только в горячечном бреду мне могла прийти в голову мысль встретиться с бывшим телохранителем Титова. Ничего я толком не добилась, его браслет по-прежнему лежит у меня в кармане, а шея ноет до сих пор. Он мягко угрожал мне - мои же собственные угрозы выглядели детским лепетом на лужайке. Я коснулась рукой шейных позвонков: три сомкнутых пальца, и никакого ножа не надо, вот что я подумала, когда умирала от страха в кафе "Иргиз".

Никакого ножа не надо.

Нет, Жаик не стал бы так нелепо орудовать ножом. Зачем нож, если руки с легкостью могут выполнить функции любого оружия - и холодного, и огнестрельного. А следователь, который ведет дело Жеки, сказал мне, что работал непрофессионал.

С другой стороны, это ровным счетом ничего не значит. Непрофессионал никогда не сможет прикинуться профессионалом. А если наоборот?

Профессионалу ничего не стоит закосить под дилетанта, если потребуется замести следы. А Жаику с его восточным хладнокровием только следы и заметать. Даже если он не убийца, то все равно что-то знает о смерти Жеки. Иначе к чему эти туманные предостережения?

"Держись подальше от всего и не болтай. Не повторяй чужих ошибок".

Интересно, чьих ошибок я не должна повторить? Жекиных?

"Иначе будет очень плохо. Очень".

Он прав, я дура, давно нужно было купить диктофон. Если запись подобного разговора положить на стол Марича, Жаику может не поздоровиться.

Я повернула ключ зажигания и запустила двигатель. Пора возвращаться домой, в логово, зализывать раны. Пора признаться себе, что ветка параллельного расследования, которое я предприняла на свой страх и риск, увяла и не принесла плодов. Мои литературные товарки из собакинских детективов были куда прозорливее. Перемахнув мост, я свернула на набережную у "Театра-Буфф""и покатила по недавно уложенной трассе. Жаик не выходил у меня из головы. И дело было даже не в словах, которые он сказал мне. Дело было в нем самом.

Брутальная фигура.

Бывший чемпион и бывший телохранитель. Непроницаемое восточное лицо, спокойствие Будды и реакция игрока в пинг-понг. Классический тип абсолютного злодея. Он слишком похож на убийцу, чтобы быть им. Он похож на убийцу, но не похож на самостоятельного игрока. Вот в чем дело.

Культовое животное в тотеме охранников, отличный исполнитель, но вряд ли способен на многоходовые комбинации. Я тоже не способна на многоходовые комбинации и поэтому не представляю для него никакой опасности. Да, я не представляю для него никакой опасности. Еще и потому, что не знаю главного. Чего-то такого, что знала Жека. Именно поэтому я так легко отделалась. Вяло разогнавшись до девяноста, я анализировала наш разговор в "Иргизе". По большому счету, я не сказала ничего такого, что могло бы его по-настоящему встревожить. Я всего лишь подруга знакомой ему женщины. Подруга, которая предполагает, что у этой женщины и телохранителя были какие-то отношения. Подруга, которая имеет в руках доказательство этих отношений. Подруга, которая возмущена черствостью казаха. Подруга, которая жаждет вернуть ему браслет.

И больше ничего.

Будем считать, что мне повезло. Если, конечно, казах не доложит о нашей встрече в свою небесную канцелярию. За ним стоит умница Юхно, не надо об этом забывать. Завтра же расскажу о Жаике Маричу, и дело с концом. Пусть сам его трясет. Подумав о Мариче, я облегченно вздохнула. И снова переключилась на казаха. Все-таки между Жаиком и Жекой были какие-то отношения. Жека серьезно задела его, иначе он никогда не подарил бы ей фамильный браслет. И в его отказе взять безделушку обратно было что-то трогательное: он больше не хотел отдавать его. Ни одной женщине.

Индийское кино, да и только. Ей-богу.

Интересно, как он ухаживал за Жекой? Наверное, точно так же, как ухаживал за своим покойным хозяином: ходил на мягких лапах вокруг да около, обозревал пространство на триста шестьдесят градусов и бдительно не закрывал глаза при поцелуях... Хозяина он не уберег. И понравившуюся ему женщину - тоже. Не так-то ты и хорош, Ж.Б. Назыркулов.

...Эта машина болталась в зеркале заднего вида уже с добрый десяток минут. Сначала я не обратила на нее никакого внимания: несмотря на поздний час, по набережной шастало достаточно автомобилей. Но потом ее присутствие в моем зеркале стало навязчивым. Она не приближалась и не удалялась, она шла за мной, как привязанная. Я попыталась отогнать дурные мысли и свалить все это на события последних дней: слишком уж ты заигралась в частного детектива, голубушка Катерина Мстиславовна. Но ничего не получилось - машина неотступно следовала за мной. Я сбросила скорость до шестидесяти, и неизвестный мне водитель с радостью сделал то же самое. Я ушла с набережной в сторону шоссе Революции - и он повторил мой маневр Проехав проспект Блюхера, я свернула на Металлистов - машина не отставала.

Еще пять минут я тряслась по Кондратьевскому (бедная снегиревская подвеска!), потом снова была набережная, Литейный мост и три горки до Дворцовой площади. На горках у меня проваливалось сердце, как в воздушных ямах, но даже и после них проклятая сердечная сумка не стала на место.

Машина шла за мной. Никаких сомнений не оставалось.

Боль в шее, казалось бы, давно улегшаяся, вспыхнула с новой силой. Кроме этого, у меня засосало под ложечкой. Разглядеть марку машины в черной дыре ночи не представлялось никакой возможности, но я была почти уверена, что это Жаик. Или люди Жаика. Люди, которые настроены не так благодушно. И ленивый захват, проведенный казахом в кафе, - всего лишь цветочки. Ягодки еще впереди.

Через мост Шмидта я вернулась на Васильевский и принялась бесцельно кружить по острову. Бензина хватит еще километров на сто, а потом... Потом "хвост" подтянется ко мне и начнет напропалую вертеть собакой. Я успокаивала себя тем, что если бы незнакомый водитель хотел приблизиться ко мне, то давно бы приблизился.

Но он держался на почтительном расстоянии.

И лишь когда я вывернула на свою родную Пятнадцатую линию, расстояние между нами начало стремительно сокращаться. Остановить машину сейчас и подняться к себе - в квартиру, где спят дети, - показалось мне верхом безумия. Я проплыла мимо своей парадной и припарковалась чуть дальше, у маленького скверика с детской горкой и тарзанкой: обыкновенным куском каната с привязанной к нему палкой. На этой тарзанке всегда висел по меньшей мере с десяток младших школьников. И еще ни разу я не рассматривала ее с точки зрения лобного места. Но чем черт не шутит, приглашение на казнь может последовать в любой момент...

Машина приблизилась вплотную, и я наконец-то смогла разглядеть ее.

Вполне приличный "опелек".

С гораздо большим энтузиазмом я восприняла бы сейчас даже битую "девятку" Жаика. Во всяком случае, я была готова к ней. А к "опельку", возникшему, как демон мщения, как тать в ночи, я была не готова абсолютно. Я даже не могла разглядеть, сколько людей находится в машине. "Опелек" погасил фары, хлопнула дверца, и водитель двинулся ко мне. Оцепенев от страха, я наблюдала за его силуэтом. Водитель прошил зеркало заднего вида навылет и нарисовался возле моей дверцы. Я даже не могла повернуть головы.

Дурацкой рыжей головы, в которую в следующую секунду полетит отличная свеженькая пуля.

- Доброй ночи, Катя, - я сразу узнала этот голос и даже почувствовала легкую досаду.

- Вы слышите меня, Катя?

Мать твою... В бога, в душу, в рроба, в Исаакиевский собор и Музей артиллерии... Мать твою, это был чертов Марич!

- Прекрасно слышу, - осипшим голосом сказала я. Стараясь сохранить остатки достоинства, я вылезла из машины.

- Странный у вас маршрут какой-то, Катерина Мстиславовна... - Марич галантно поддержал меня под руку.

- Вы думаете?..

Я развернулась и изо всех сил влепила ему пощечину. Я вложила в эту пощечину все свои страхи, и она получилась довольно внушительной. Голова Марича дернулась, но он выстоял.

- Какого черта, капитан?! Так же можно ума лишиться... Пасете меня, да еще таким подлым образом.

- Я вас напугал? - в голосе капитана послышалось легкое удовлетворение.

- Нет. Доставили массу приятных минут. Как вы оказались на набережной?

- Вы хотите спросить, как я оказался у спортивной школы?..

Ай да Марич, мой вечерний звонок он воспринял как руководство к действию. Но как он узнал, что сегодня вечером я отправлюсь именно туда?

- Как вы узнали, что я там буду?

- Вы же сами сказали, чтобы я присмотрел за "Школой телохранителей" и ее преподавателем Жаиком На-зыркуловым. Я навел кое-какие справки...

- В десять часов вечера?

- Наше ведомство работает круглосуточно.

- На результатах это не сказывается...

- Не сердитесь, Катя, я просто хотел вас подстраховать. Тренировка у него заканчивалась в двенадцать, и я подумал, что вы наверняка будете ждать его. Не ошибся, как видите... Все в порядке? Вы выяснили то, что хотели?

- Да.

- О результатах я, конечно, не спрашиваю, хотя нарушаю при этом сразу несколько статей Уголовного кодекса... Это... Это как-то связано с гибелью вашей подруги?

"И то, и не то", - сказала бы Ларфа.

< Назад | Дальше >