Орсон Скотт Кард "Сказание о Мастере Элвине"

"Судя по тому, что слышал я, единственный сделанный им американец был незаконнорожденным".

"Может, Алвин-младший попозже тебе это объяснит". Пока они говорили, Алвин пролез вперед, чтобы посмотреть на почерк Старого Бена. Он выглядел ничем не отличающимся от почерка любого другого человека. Алвин почувствовал легкое разочарование, хотя и не мог объяснить, чего он ожидал. Может того, что буквы окажутся золотыми? Конечно, нет. Не было никакой причины, почему слова великого человека должны на бумаге отличаться от слов глупца.

И все же он никак не мог отделаться от огорчения, что эти слова выглядели так обыкновенно. Он протянул руку и перевернул страницу, потом еще несколько страниц, листая их пальцами. Слова выглядели одинаково. Коричневые чернила на пожелтевшей бумаге.

На мгновение его ослепила вспышка света, сверкнувшая со страниц Книги.

"Не играй так со страницами", сказал Папа. "Ты их порвешь". Алвин повернулся и посмотрел на Сказителя. "Что это за страница со светом?", спросил он. "Что сказано там? "

"Светом?", спросил Сказитель.

Тут Алвин догадался, что он один видел это.

"Найди страницу сам", сказал Сказитель.

"Да он ее порвет", сказал Папа.

"Он будет осторожен", сказал Сказитель.

Но папин голос был сердитым, "Я сказал тебе, Алвин-младший, оставь в покое эту книгу!"

Алвин послушно отступил, но почувствовал руку Сказителя на своем плече. Голос Сказителя был тих и Алвин почувствовал, как он сложил свои пальцы в знак умиротворения. "Мальчик видел в Книге кое-что", сказал Сказитель. "И я бы хотел, чтобы он разыскал это место для меня опять". И, к удивлению Алвина, Папа пошел на попятную. "Что ж, если ты не имеешь ничего против того, что этот неряшливый ленивый мальчишка порвет твою книгу..." пробормотал он и замолк.

Алвин повернулся к Книге и внимательно перелистал страницы, одну за другой. В конце концов он дошел до страницы, из которой бил свет, вначале ослепивший его, но постепенно начавший меркнуть. И оставшийся только на одной записи, буквы которой горели огнем.

"Видишь, как они горят?", спросил Алвин.

"Нет", сказал Сказитель. "Но чувствую запах дыма. Покажи слова, которые горят для тебя".

Алвин протянул руку и боязливо коснулся первых букв записи. Пламя, к его удивлению, не было горячим, хотя грело, и это пламя прогрело его руку до кости. Он вздрогнул, когда последние остатки осеннего холода покинули его тело. И улыбнулся, ведь теперь он стал таким ярким изнутри. Но почти сразу после того, как он коснулся пламени, оно мигнуло, стало меркнуть и погасло. "Что там сказано", спросила Мама. Теперь она стояла с другой стороны стола. Она не так уж хорошо умела читать, а буквы были для нее вверх ногами. Сказитель прочитал: "Родился Создатель".

"Не было другого Создателя", сказала Мама. "после того, кто смог обратить воду в вино".

"Может и так, но она написала это", сказал Сказитель.

"Кто написал?" спросила Мама.

"Просто маленькая девочка. Около пяти лет назад".

"А какая история связана с этой ее фразой?", спросил Алвин-младший.

Сказитель покачал головой.

"Ты говорил, что не позволяешь людям писать, пока не узнаешь их историю".

"Она написала это, когда я не видел", сказал Сказитель. "И я обнаружил эту запись только на следующей моей ночевке". "Тогда откуда ты знаешь, что именно она это написала?" "Это была она. Никто другой не смог бы снять заклятие, которое я в те дни накладывал на Книгу".

"Так значит, ты не знаешь, что это означает? Ты даже не можешь мне объяснить, почему они горят?"

Сказитель покачал головой. "Насколько я помню, она была дочерью хозяина постоялого двора. Эта девочка очень мало говорила, но когда все же открывала рот, то все сказанное было чистой правдой. Никогда не лгала, даже из вежливости. Считалось, что у нее дурной характер. Но как говорит поговорка, "Если ты всегда говоришь правду в глаза, злодей станет бояться тебя". Ну, или что-то в этом роде".

"Как ее звали?", спросила Мама. Алвин посмотрел на нее с удивлением. Ведь Мама не видела сверкающих букв, почему же ей было так важно узнать, кто написал их?

"Простите", сказал Сказитель. "Я уже не помню ее имени. А даже если б помнил, то не назвал бы его, как и не сказал бы, где она живет. Мне бы не хотелось, чтобы люди разыскивали ее и беспокоили вопросами, ответы на которые она, возможно, хотела бы держать в тайне. Но вот что я скажу. Она была ведуньей и обладала истинным зрением. Так что если она написала, что был рожден Создатель, то я верю в это и поэтому оставляю ее слова в моей Книге".

"Мне бы хотелось когда-нибудь узнать ее историю", сказал Алвин. "Я хочу знать, почему эти буквы были такими яркими.

Он поднял взгляд и увидел, как Мама и Сказитель настойчиво смотрят друг другу в глаза.

И затем, на задворках зрения, там, где он почти видел, но не мог остановить свой взгляд, он почувствовал Разрушителя, невидимого, дрожащего, ждущего в нетерпении, когда наступит его время раздробить мир на части. И не успев задуматься над тем, что он делает, Алвин вытащил перед своей рубахи из штанов и связал концы ее вместе. Разрушитель содрогнулся и исчез из поля зрения.

Глава 11 МЕЛЬНИЧНЫЙ ЖЕРНОВ

Сказитель проснулся из-за того, что кто-то тряс его за плечо. За дверями еще кромешная темень, но уже пора в путь. Он сел, слегка потянулся и с удовольствием ощутил, что за ночи, проведенные в мягкой постели, ноющая боль в костях совершенно прошла. Я смог бы привыкнуть к этому, подумал он. Мне могло бы понравиться жить здесь.

< Назад | Дальше >