Орсон Скотт Кард "Сказание о Мастере Элвине"

Спорить было бессмысленно. Миссис Модести поверила ей, но боялась себе в этом признаться. Но сейчас не время убеждать ее. Куда важнее Элвин, который уже заканчивает второй колодец. Один раз он сумел спастись и теперь считает, что опасность позади. Юноша опустился на край колодца, чтобы передохнуть минутку-другую, потом лег. Неужели он не видит, как Рассоздатель протягивает к нему свои щупальца? Неужели он не понимает, что, заснув, он откроет себя Рассоздателю, и тот не замедлит проникнуть в него?

- Нет! - прошептала Пегги. - Не спи!

- Ты говоришь с ним? - удивилась миссис Модести. - Он может тебя услышать?

- Нет, - понурилась Пегги. - Он не слышит ни единого слова.

- Но что ты можешь сделать?

- Ничего. Я ничего не могу придумать.

- Ты как-то рассказывала, что раньше прибегала к помощи его сорочки...

- Я пользовалась тогда частичкой его силы. Но даже его дар не способен прогнать то, что явилось по его зову. Будь у меня целый ярд его сорочки, а не жалкий кусочек, все равно я не смогу прогнать Рассоздателя. Я просто не знаю, как это сделать.

Замолкнув, Пегги с отчаянием наблюдала за тем, как глаза Элвина закрываются, закрываются...

- Он заснул.

- Если Рассоздатель победит, Элвин погибнет?

- Не знаю. Может быть. А возможно, он просто исчезнет, истонченный, изглоданный, и превратится в ничто. Или Рассоздатель завладеет им...

- Ты ведь светлячок, неужели ты не способна заглянуть в будущее?

- Тропинки будущего Элвина ведут во тьму, где и пропадают. Все до единой.

- Значит, все кончено, - прошептала миссис Модести.

Пегги почувствовала на щеках что-то холодное. Ну да, конечно, это ее слезы сохли на прохладном ветерке.

- Но если б Элвин сейчас не спал, он мог бы прогнать этого невидимого врага? - спросила миссис Модести. - Извини, что лезу с расспросами, но, поняв, что происходит, я, возможно, помогу тебе что-нибудь придумать.

- Нет, нет, это не в наших силах, мы можем только следить...

Однако, несмотря на то что Пегги отвергла предложение миссис Модести, ее ум сразу уцепился за предложенную соломинку. "Я должна разбудить его.

Бороться с Рассоздателем бесполезно, но если я разбужу Элвина, он сам сможет за себя постоять. Да, он слаб, он устал, но, вполне вероятно, он найдет какой-нибудь способ одержать победу". Пегги развернулась и кинулась обратно в комнату. Ломая ногти, она открыла верхний ящик бюро и принялась рыться в нем, пока не нашла резную шкатулку, в которой лежала сорочка Элвина.

- Мне уйти? - спросила из-за плеча миссис Модести, которая вернулась в комнату вслед за Пегги.

- Нет, нет, останьтесь, прошу вас. Вы поддержите меня, если у меня опять ничего не получится.

- Я верю в тебя, - сказала миссис Модести. - И верю в него, если он действительно такой, каким ты его описываешь.

Но Пегги уже ничего не слышала. Она опустилась на краешек кровати, отыскивая в огоньке сердца Элвина какой-нибудь способ, при помощи которого можно было бы разбудить юношу. Обычно она могла проникать в него даже во время сна, она слышала то, что слышал он, видела память того, что его окружает. Но сейчас в Элвина просачивался Рассоздатель, поэтому чувства юноши притупились. Нет, на них нельзя полагаться. В отчаянии она принялась перебирать варианты. Может, громкий шум? Воспользовавшись тем малым, что осталось от ощущений Элвина, Пегги отыскала растущее неподалеку дерево, растерла крошечный кусочек сорочки и попробовала - она не раз наблюдала, как Элвин делает это, - воссоздать в уме юноши картинку дерева, чья ветвь внезапно отламывается и падает на землю. Быстрее, ну быстрее же - у Элвина это получалось в мгновение ока! В конце концов ветка рухнула. Но поздно.

Он не услышал треска. Рассоздатель практически растворил вокруг Элвина воздух, так что дрожащий звук не проник за эту преграду. Возможно, Элвин что-то услышал; быть может, он продвинулся на шаг-другой к пробуждению. А может, нет.

"Как же мне разбудить его, если он ничего не чувствует, если ничто его не волнует? Я сжимала в руках его сорочку, когда на Элвина падала кровельная балка, и прожгла в дереве дыру величиной с его тельце, так что с головы Элвина даже волоска не упало. Один раз ему на ногу упал жернов; я расколола камень на две части. Однажды его отец, стоя на сеновале, сжимал в руках вилы, ведомый сумасшествием, которое навеял Рассоздатель, - он решил убить своего возлюбленного сына; тогда я привела к нему Сказителя, чтобы тот отвлек отца от страшного намерения и прогнал Рассоздателя.

Но каким образом? Почему Разрушитель испугался Сказителя? Потому что тот увидел ненавистного зверя и закричал на него, вот почему Рассоздатель бежал при виде странника. Сейчас Сказителя рядом с Элвином нет, однако я наверняка смогу разбудить кого-нибудь и заставить спуститься на луг. Это должен быть человек, сердце которого исполнено любовью и добротой, чтобы Рассоздатель пустился в бегство при его появлении".

Одолеваемая смертельным ужасом, она оставила заветный огонек, на который наступала всепоглощающая чернота Рассоздателя, и пустилась сквозь ночь на поиски другого сердца, которое она сможет разбудить и послать на помощь погибающему юноше. И сразу Пегги почувствовала, как тьма, заволакивающая душу Элвина, немножко прояснилась, зарябив тенями, глубокая пустота будущего, которую она раньше наблюдала, потеряла свою непроницаемость. Значит, спасение Элвина зависит исключительно от результата ее поисков. Однако даже если она отыщет кого-нибудь, как его разбудить? Но Пегги найдет способ, иначе Хрустальный Город погибнет. Его поглотит пропасть, которая разверзлась на месте глупого, ребячьего гнева Элвина.

Глава 9 ИВОЛГА

Элвин проснулся несколько часов спустя. Луна клонилась к западу, а на востоке разгорался первый призрачный свет. Он вовсе не собирался спать. Но он очень устал, да и работа, порученная ему, была полностью выполнена, поэтому, закрыв глаза, он, конечно же, задремал. Однако он еще успеет набрать ведро воды и принести в дом.

Так, но открыл ли он глаза? Небо, распростершееся над ним, было сплошь серого цвета. А куда подевались деревья? Разве не должны они тихонько шелестеть под дуновеньем утреннего ветерка? Если на то пошло, ветерка тоже не было. И помимо того, что он видел глазами, чувствовал кожей, пропало еще кое-что. Зеленая музыка живого леса. Ее не стало: затихло стрекотание, издаваемое спящими насекомыми в траве, куда-то подевался ритмичный стук сердец дремлющих на рассвете оленей. Птицы не прыгали по ветвям, ожидая, когда солнечное тепло разбудит вкусных мошек.

Все вокруг мертво. Рассоздано. Леса больше нет.

Элвин открыл глаза.

< Назад | Дальше >