Елизавета Кожухова "Искусство наступать на швабру"

-- Надеюсь, до вечера я домой успею? -- глядя куда-то мимо Беовульфа, спросил гость. -- У меня совершенно нет желания ночевать тут под вашим кровом.

-- Боюсь, дружище, что домой вам нынче возвращаться не придется, -радостно прогудел Беовульф. -- Н если вам не по душе мой замок, то у нас тут поблизости корчма -- там вас устроят по лучшему разряду!

-- Ну и прекрасно, -- проворчал Флориан и прошел в замок.

-- Кажется, можно начинать, -- увидев, что поток гостей стал иссякать, решил хозяин и тоже прошел вовнутрь, оставив вместо себя встречать припозднившихся рыцарей своего дворецкого, который до того лишь с почтительным поклоном стоял в дверях. x x x

Виктор и Марфа неспеша прогуливались по занесенным опавшими листьями дорожкам королевского сада. Беседа не очень клеилась -- Виктор думал о чем-то своем и едва отвечал на слова княжны.

-- Ваше Высочество, а вам не показалось, что Петровичу что-то про меня известно? -- озабоченно спросила Марфа, остановившись под вековой, в три обхвата, ракитой. -- Не зря же он говорил мне, мол, знаю я, кто вы такая.

-- Не берите в голову, княжна, -- ответил Виктор, -- Петрович от неумеренного пития уже и сам не соображает, что говорит и что делает. Но я очень рад, что вы сумели поставить его на место.

-- A, пустяки, -- пренебрежительно махнула рукой Марфа.

-- Но вы нажили себе опасного врага, -- с опаской продолжал Виктор. -Я говорю даже не о Петровиче, а о князе Длинноруком. Ни для кого не тайна, что он способен на любую пакость.

-- Для чего же вы держите их при себе? -- удивилась Марфа.

-- Это еще вопрос, кто тут при ком, -- тяжко вздохнул Виктор. Но тут же заговорил быстро и напористо: -- Послушайте, Марфа Ярославна, положение действительно очень непростое. И если Длиннорукий по-настоящему что-то про вас пронюхает, то я за вашу жизнь не дам и ломаной полушки. Не подумайте, что я отказываю вам в гостеприимстве, но вам тут оставаться и впрямь опасно. Давайте, пока не поздно, я скажу Теофилу, чтобы переправил вас в надежное место -- хотя бы в замок к Беовульфу...

Марфа отрицательно покачала головой:

-- Нет, я должна оставаться здесь. Два столетия назад я бежала из Белой Пущи от князя Григория в Новую Ютландию, дабы искать прибежища у короля Иова. Но дело даже не в этом. Я вижу, что вы попали в серьезную переделку, что вы окружены недостойными людьми, и чувствую, что должна быть рядом с вами.

-- Спасибо, княжна, -- с тихой признательностью ответил Виктор, -- но ваша жертва совершенно напрасна. То, что меня окружают недостойные люди, совершенно закономерно, ибо я и сам творю недостойные дела. Я чувствую, что стою на краю пропасти, и не вправе увлекать вас за собой. Так что подумайте, пока не поздно.

Марфа провела рукой по неровной коре ракиты:

-- Ваше Высочество, я также постараюсь быть с вами откровенной. Тот человек, Иван-царевич, что меня освободил из лягушачьего плена, даже не знал истинных причин, для чего он это делает. Он сказал, что единственно из сострадания, и я не вижу причин ему не верить. Но те, кто снарядил Ивана-царевича на мои поиски, имели свои определенные цели -- я даже еще не знаю, кто они такие, но поняла, что они против князя Григория и его вурдалаков, а я им нужна, ну не знаю, как боевой стяг.

-- Вы уверены? -- Виктор пристально глянул на Марфу.

-- Размышления наводят меня именно на это, -- ответила княжна. Собеседники вновь медленно двинулись по аллее. -- Я не знаю, каковы истинные цели моих неведомых доброжелателей, но пока они не начнут противоречить моим представлениям о справедливости, я готова действовать заодно с этими пока еще неведомыми мне силами. A я чувствую, что ключ к Белой Пуще -- здесь, в Новой Ютландии...

-- Нет-нет, -- решительно перебил Виктор, -- об этом я не желаю и слушать. Не забывайте, что я -- ставленник и заложник вурдалаков из Белой Пущи. Разумеется, я вас не выдам, но и союзником в вашей борьбе не стану.

-- Да нет, это ж я так, к слову, -- смутилась Марфа. -- Конечно, мои дела -- это мои дела, а ваши -- это ваши...

Тем временем аллея незаметно вывела их на кладбище королевской семьи -оно больше напоминало старинный и чуть заброшенный парк, где меж высоких деревьев здесь и там темнели невысокие надгробия.

-- Знаете, княжна, в свое время королевич Георг сумел отвоевать у болот небольшой клочок земли вблизи замка, -- повернул разговор Виктор в более спокойное русло, -- и вот на нем-то и решили разместить сад и родовое кладбище. Вон под той липой Георг и похоронен, -- указал Виктор на небольшой камень. -- Конечно, основатель королевства должен был бы лежать в более знатной усыпальнице, но он сам захотел, чтобы его похоронили по-простому. Ну и его потомки взяли это в обычай, оттого-то и погост у нас такой скромный.

-- A мне здесь нравится, -- задумчиво оглядела Марфа королевский погост. -- Ваше Высочество, у меня к вам будет одна не совсем обычная просьба...

-- Постараюсь исполнить, насколько это в моих силах.

-- Если оправдаются ваши опасения и меня... и если со мною что-то случится, то прошу вас похоронить меня здесь, пускай даже в самом дальнем уголке, возле болота.

Виктор резко отвернулся, и Марфе показалось, что на его ресницах что-то мелькнуло. Но он тут же взял себя в руки и заговорил подчеркнуто суховатым тоном:

-- Боюсь, Марфа Ярославна, что не смогу удовлетворить вашу просьбу, так как на этом кладбище погребают лишь особ высшего происхождения. Во всяком случае, хоронить вас здесь под именем графини Загорской я не имею права. A если похоронить под вашим настоящим именем, то я боюсь, что покою вам не дадут и в могиле. Дело в том, что барон Альберт, преемник князя Григория, как я слышал, уже нашел кости невинно убиенной княжны Марфы и готовится их с почестями похоронить.

-- Что вы говорите! -- изумилась княжна.

-- Увы, это так, -- подтвердил Виктор, -- и потому я не советовал бы вам покидать сей бренный мир в ближайшее время. Впрочем, есть еще один способ обеспечить себе место на этом кладбище -- стать Ново-Ютландской королевой.

-- Ну, вы уж скажете, -- смутилась Марфа.

-- Да нет, ну это ж я так... Ах да, совсем забыл -- у меня назначена встреча с госпожой Глухаревой. Она приехала из Белой Пущи и должна дать мне отчет о своих переговорах. Так что нам пора возвращаться.

-- C вашего позволения, я еще ненадолго останусь тут, -- сказала Марфа. -- Здесь так покойно, так тихо...

-- Ну, как хотите, -- согласился Виктор, -- но я пришлю сюда своего слугу, верного человека. Так, на всякий случай.

-- Да зачем, не надо, -- стала отказываться Марфа.

-- Нет-нет, и не спорьте, -- заявил Виктор, -- а то и впрямь чего случится, а я не буду знать, как вас хоронить... -- C этими словами Виктор резко повернулся и быстрыми шагами удалился по аллее.

Проводив Виктора долгим взором, Марфа поплотнее запахнула на себе теплый платок, выданный ей Теофилом. Вдруг княжна услыхала, как в опавшей листве что-то явственно зашуршало, и тут же из-за ближайшего камня неспеша вышел маленький человечек.

-- Домовой! -- радостно вскрикнула Марфа.

-- Кузьма Иваныч, -- степенно представился домовой.

-- A у нас в усадьбе тоже был домовой, -- вздохнула княжна. Господи, как же его звали-то? Нафаня, кажется.

-- A, так он же мой давний приятель, -- обрадовался Кузька. -- Когда вурдалаки пришли, так едва Нафаня успел ноги унести. И где он теперь -- бог весть... -- Домовой горестно вздохнул. -- Но помню, очень уж он о тебе сокрушался, говорил, мол, какая чудная княжна была, а пропала безо всякой вести...

-- Постой, Кузьма, -- перебила Марфа, -- какая еще княжна? Ты меня, видать, с кем-то перепутал. Я не княжна, а графиня.

-- Да-да, конечно же, -- хитро прищурился Кузька, -- графиня Заморская.

-- Загорская.

-- Тем паче. Да только тут уже кое-кому ведомо, что ты за графиня такая.

-- Виктор?

< Назад | Дальше >