Елизавета Кожухова "Искусство наступать на швабру"

-- Ничего, недолго ей там дрыхнуть, -- проворчал Альберт. -- Уж на этот раз Анна Сергеевна не промахнется...

-- Постой, барон, -- встрял в беседу воевода Селифан, -- ты сказывал про золотую стрелу. А Петрович тоже что-то говорил о каком-то человеке, у которого он хотел украсть золотые стрелы. Уж не...

-- Конечно, это он! -- в сердцах стукнул по столу Альберт. -Иван-царевич! Как же его звать-то? -- Барон вынул из стола целый ворох донесений и тут же нашел нужное. -- Иван-царевич, он же Иван Покровский.

-- Как? Как вы сказаль?! -- неожиданно вскричал Херклафф.

-- Иван Покровский, -- ответил Альберт, подивившись такому всплеску чувств у всегда спокойного и ровного господина Херклаффа. -- А что?

-- А, нет, ничего, -- столь же быстро успокоился людоед. -- Если я вам больше не есть нужен, то позвольте мне отойти на покой.

-- Да, разумеется, спасибо вам за помощь, -- вздохнул Альберт, -спокойной ночи.

-- Всегда к услугам, -- церемонно поклонился Херклафф и исчез за дверью.

-- А все Анна Сергеевна! -- дал волю чувствам барон, оставшись наедине с воеводой. -- Убрала бы вовремя этого Ивана-царевича, так все было бы в порядке! Но если и с Марфой не справится -- с дерьмом съем!

-- Ну а теперь-то я могу идти? -- попросил воевода. -- Уж больно спать хочется.

-- Иди, -- отпустил его барон. Опасаясь, как бы тот не передумал, Селифан вскочил с места и следом за Херклаффом исчез за дверью. А Альберт вперил неподвижный взор в чудо-тарелочку, где все так же сладко почивала княжна. x x x

Виктор с Марфой шли по узкой тропинке, отделяющей перелесок от широкого поля высокой колосящейся ржи, которая под дуновением ветерка тихо звенела, будто пела. Отломив колосок, Виктор попробовал на вкус зернышко, и оно показалось ему слаще меда.

-- В нынешнем году, Марфа Ярославна, мы впервые не только обеспечим себя хлебом, но и сможем продавать его соседям, -- с гордостью сказал Виктор, окинув взором поле, на другом конце которого вовсю шла жатва.

-- Поздравляю вас, Ваше Высочество, -- весело откликнулась княжна. -Даже не пойму, как у вас все получается.

-- Ну, далеко не все, -- возразил Виктор, -- и не сразу. Главное -начать, сдвинуть с места лежачий камень косности и застоя, и тогда все пойдет как по маслу. Кстати, о масле. Раньше наши подданные даже и не знали, что это такое, даже молоко пили только по большим праздникам. А едва я начал осушать болота и на их месте заводить пастбища, то и молоко появилось, а кое-кто и сметану с маслом сбивать начал. И люди стали здоровее. Да вы сами поглядите.

За разговором Виктор и Марфа не заметили, как тропинка завернула в перелесок и вскоре вывела к зеленому лугу, на котором паслись тучные буренки. В сторонке щипали траву несколько коз.

-- Лепота! -- вырвалось у Виктора. -- А видали бы вы, княжна, что тут творилось раньше!

-- Видела, -- тихо промолвила Марфа. -- Я тут жила. Двести лет.

-- Ну, будет вам вспоминать былое, -- с легкой досадой откликнулся Виктор. -- Забудьте это, как дурной сон. Глядите в будущее, а не в прошлое! Вам достаточно сказать одно слово -- и все это будет ваше.

-- Вы знаете, Ваше Высочество, что это невозможно, -- покачала головой Марфа. -- Слишком многое стоит между нами.

Виктор зашагал быстрее, так что его спутница едва за ним поспевала.

-- Да, да, -- говорил Виктор, -- я все понимаю. Я согнал с престола родного дядю. Я вступил в сговор с вашим смертельным врагом князем Григорием. Я начал преобразования, не считаясь с желаниями ново-ютландцев. Но посмотрите! -- Виктор резко остановился и обернулся к Марфе. -- Мой дядя и без того всегда тяготился королевскими обязанностями. Народ, увидев, что мои преобразования несут ему процветание, сам включился в созидательную работу. Наконец, упыри в Белой Пуще теперь кусают себе локти, видя, что я могу обойтись и без них!

Марфа ничего не ответила. Виктор вздохнул, подал ей руку, и они молча двинулись дальше по тропинке. За лугом начиналось болото, по которому сновали многочисленные люди с лопатами и какими-то не ведомыми Марфе хитроумными устройствами.

-- Через пару лет вы не узнаете этих мест, -- вдохновенно произнес Виктор. -- Здесь будут синеть льняные поля. Наладим ткачество, а то сами посудите: швецы у нас замечательные, а ткани приходится завозить невесть откуда.

-- И что же, Ваше Высочество, ни одного болота не останется? -- с грустью спросила княжна.

-- Останется, -- великодушно пообещал Виктор. -- Несколько болот нарочно оставим, чтобы люди не забывали, где они раньше жили и где могут вновь очутиться, если перестанут трудиться и совершенствоваться... Но мы и болота к делу приспособим -- будем лягушек подкармливать, а потом продавать галлам. Я уже отписал их королю Луи XXV-ому...

-- Нет! -- чуть не выкрикнула Марфа. -- Лягушек есть -- страшный грех!

-- Ну, как скажете, -- не стал спорить Виктор. -- Ваше слово, Марфа Ярославна, для меня -- закон.

Вскоре тропинка привела их в деревню, пожалуй, даже село с добротными избами и каменными амбарами. Между изб раскинулись ухоженные огороды, а кое-где и яблоневые сады.

-- Наше будущее, -- с гордостью указал Виктор на ребятишек, весело резвящихся посреди улицы. -- Им жить в новой, процветающей стране, новой не только по названию, но и по духу... А мы с вами заглянем сюда. -- Виктор махнул рукой в сторону двухэтажного кирпичного дома посреди села.

-- Что там -- волостное правление? -- несколько удивилась Марфа.

-- Берите выше, -- усмехнулся Виктор.

Переступив порог, они оказались в просторной светлице, где в несколько рядов стояли столы, за которыми сидели женщины, ловко орудующие ножницами, иголками и прочими портняжными инструментами. Вдоль одной из стен протянулся длинный ряд вешалок, где как на показ красовались платья самых разных расцветок и покроев.

Увидев Виктора, швеи вскочили.

-- Не надо, не надо, -- замахал тот руками. -- Работайте, не обращайте на меня внимания.

Одна из женщин подошла к Виктору и Марфе:

-- Добрый день, Ваше Высочество. Вот уж не думала, что вы лично пожалуете.

-- А почему бы и нет, дорогая моя Вера Павловна? -- широко улыбнулся Виктор. -- Давно собирался навестить вашу швейню, да все недосуг. А это -та самая дама, о которой я вам говорил. До меня дошли слухи, что у вас все готово, не так ли?

-- Да, Ваше Высочество. Прошу вас, сударыня. -- С этими словами Вера Павловна куда-то увела Марфу, но очень скоро они вернулись. Виктор невольно ахнул -- княжну было не узнать в длинном светлом платье, очень простом, но необычайно ей шедшем. Единственным украшением был цветок алого шиповника, прикрепленный слева к воротничку.

-- Ну как, нравится? -- спросила Вера Павловна, подведя княжну к высокому зеркалу.

-- Будто по мне шито, -- восхищенно выдохнула Марфа.

-- Оно ваше, -- сказала Вера Павловна и пояснила для Виктора: -- Наша новая разработка -- платье "Дикая роза".

-- У меня нет слов, -- в восхищении развел руками Виктор, -- И хоть я не знаток нарядов, но не сомневаюсь, что такое не грех надеть где-нибудь в Риме, Мадриде и даже в Лютеции, при дворе Луи XXV. Вот наши платья-то мы туда и отправим с галльскими купцами, -- тут он кинул мимолетный взор на Марфу, -- вместо лягушек.

-- А скажите, Вера Павловна, что за рукодельница шила это удивительное платье? -- спросила Марфа. -- Или вы сами?

-- Да ну что вы, -- смутилась Вера Павловна, -- сама-то я швея не ахти какая, но вот Мария -- просто чудо. Маша, подойди к нам!

< Назад | Дальше >