Виктория Платова "Купель дьявола"

- Что ты говоришь? Хорошенькая?

- Где ты видел хорошеньких шведок, скажи мне на милость!

Только сейчас я вспомнила о вчерашней несостоявшейся покупке; нужно отзвониться белокурой бестии, проблеять что-то типа "зоггу" и все-таки втюхать "Зимнее утро", пока не спала жара. Мы получим хоть какие-то деньги для работы над доской, а там видно будет.

Я поделилась с Лаврухой своими планами относительно картины, но тут снова вмешалась Жека.

- Лучше будет, если вы все-таки скажете о ней этому капитану... А вдруг она краденая?

В том, что она была краденой, я не сомневалась ни секунды. Покойный А.А. Гольтман дышал мне в спину. Но расстаться с картиной вот так, за здорово живешь, даже не попытавшись ничего узнать о ней, я просто не могла. И потом, это удивительное портретное сходство.... Почему рыжеволосая женщина так похожа на меня? Все эти "почему" позвякивали, как китайские колокольчики на сквозняке.

- Никто не собирается ее присваивать, Жека. Такую вещь просто нельзя присвоить. Но выяснить, что это такое, мы просто обязаны.

- Я в этом не участвую. И вообще возвращаюсь на дачу, к детям. У меня нервный стресс.

- Сделаем так, Евгения, - наш единственный мужчина оторвался наконец от доски и взял бразды правления в свои руки. - Сейчас я отвезу тебя в Зеленогорск, потом займусь картиной.

- А я попытаюсь выделить фрекен, - весело закончила я и повернулась к Лаврухе:

- Ты не против, если мы вобьем в эту рыжую прелестницу твой гонорар?

- Ты ведь и так все уже решила, Кэт.

- Авантюристка, - снова заклеймила меня Жека.

...Проводив Жеку и Снегиря до машины, я вернулась домой и набрала номер шведки. Буря и натиск, вот что срабатывает в таких случаях. Плачущим голосом, который делал мой английский неотразимым, я сообщила атташе по культуре, что трагические обстоятельства помешали мне продать картину вчера, но если фрекен не возражает и все еще готова...

Фрекен не возражала. Она все еще была готова.

Мы договорились встретиться в галерее через полтора часа. Умиротворенная этим известием, я отправилась в ванную: до "Валхаллы" десять минут прогулочным шагом, и у меня есть время, чтобы смыть с себя вчерашнее и подумать о завтрашнем.

Погрузив тело в теплую воду, я закрыла глаза. Каталоги. Нужно пересмотреть все известные каталоги на предмет идентификации стиля. В том, что это кто-то из немцев или голландцев, я почти не сомневалась, но такого смелого, такого раскованного письма я не видела ни у кого. Даже тайно любимый мной Рогир ван дер Вейден остался далеко за бортом. Даже Лукас Кранах... Жека права. Это действительно шедевр. Даже в том плачевном виде, в котором он пребывает.

Я вдруг подумала о покойном коллекционере из Павловска. И о некрологе, подсмотренном мной в метро. Трагически погиб. Кажется, там была именно эта фраза. Черт возьми, можно ли считать смерть Быкадорова трагической гибелью? И почему я решила, что картина как-то связана с Гольтманом? Ведь он коллекционировал живопись барокко, а это совсем другие имена....

Я отогнала мысли о коллекционере, я спустила их в воронку вместе с уходящей водой, насухо вытерлась и спустя полчаса уже подходила к "Валхалле". Доска лежала в полиэтиленовом пакете, завернутая в наволочку: я просто не могла расстаться с картиной, это становилось похожим на тихое помешательство.

...Первым, кого я увидела, был капитан Марич. Я наткнулась на него возле книжного магазина "Недра", куда периодически заходила поглазеть на альбомы по живописи. И поздороваться с милой молоденькой продавщицей, которая в знак особого расположения иногда пускала меня за прилавок.

- Добрый день, Катерина Мстиславовна, - вежливо поздоровался Марич. Опаздываете.

Только тебя здесь не хватало, подумала я и инстинктивно прижала к себе пакет с картиной.

- Сами понимаете, - хмуро сказала я. - Трудно прийти в себя после вчерашнего.

- Вам помочь? - предупредительная лапа капитана потянулась к пакету.

- Ничего, мне не тяжело, - я отпрянула от Марича, как от паука-сенокосца.

- Как себя чувствует ваша подруга?

- Более-менее. Она уехала к детям, в Зеленогорск.

Ведь никакого уголовного дела не возбуждено, насколько я понимаю?

- Правильно понимаете. У меня к вам будет несколько вопросов. Я насторожилась.

- Для этого не обязательно было тащиться сюда в такую жару. Могли бы известить меня повесткой.

- Я предпочитаю неформальное общение.

Конечно, ты предпочитаешь неформальное общение, никаких следов тяжкой милицейской работы на лице. При известной доле воображения тебя можно принять за какого-нибудь бизнесмена средней руки с обязательным набором из подержанного "Фольксвагена", ботинок "Саламандра" и отдыха где-нибудь в пролетарской Анталии...

Под неусыпным оком Марича я отперла двери галереи.

Для того чтобы осмотреть ее, Маричу хватило двух минут. Пока он знакомился с экспозицией, я успела сунуть пакет в ящик стола и запереть его на ключ.

- Н-да, - вынес свой вердикт Марич, меланхолично барабаня пальцами по одному из ованесовских козлов. - Не Эрмитаж.

- Вы разбираетесь в живописи?

- Нельзя сказать, что разбираюсь. Это все питерские художники, да?

Вернее, питерский художник. Лаврентий Снегирь, мастер незамысловатых пейзажей и даже не член Союза.

- Да, это все питерские художники, - надменносказала я.

- Мне нравится Рубенс. А вам?

- Вы ведь не за этим сюда пришли, правда? Марич сделал вид, что пропустил мое замечание мимо ушей.

- Кстати, о Рубенсе. У покойного Аркадия Аркадьевича было несколько рисунков Рубенса. Большая историческая ценность.

- Счастливчик.

- Так вот, рисунки среди прочего похитили неделю назад, я говорил вам. Одним из похитителей, и это теперь установлено, был бывший муж вашей подруги.

Ты должна держать себя в руках, Кэт. Я опустила руку в карман платья и нащупала ключ от ящика стола. Это придало мне уверенности.

- И вы решили, что они могут всплыть в моей картинной галерее? Это просто абсурд, капитан, вы должны понимать, что художественные ценности такого уровня через никому не известную нищую галерею не продашь. Разве что где-нибудь на "Сотбисе", и то как минимум год спустя.

- Вы полагаете?

- Не держите меня за дуру.

- Да нет, - Марич тотчас же пошел на попятный. - Я не подозреваю вас...

- Слава богу.

- Тем более что почти все похищенное мы нашли. И грабителей задержали по горячим следам. Скрыться удалось только господину Быкадорову.

- Ненадолго, - я цинично выгнула губы. - Рубенс вернулся к законному владельцу?

- Да.

- Вы сказали - "почти все похищенное", - я все-таки не удержалась, жгучее любопытство накрыло меня волной. - Значит, было еще что-то, чего найти не удалось?

- Ну, это мелочи. Пара миниатюр и витражный проект ван Альста ... Две работы без указания авторства. Задержанные сообщили, что все это осталось у покойного господина Быкадорова.

< Назад | Дальше >